В минувшем году благодаря инициативе пресс-бюро Службы внешней разведки России и её руководителя Сергея Иванова было возвращено из небытия имя генерал-лейтенанта Павла Михайловича Фитина. «Кто это такой?» ‒ нередко спрашивали меня, когда я работал над биографической книгой «Фитин» для популярной серии ЖЗЛ. «Советский Шелленберг», ‒ отвечал я, и все меня сразу понимали. Не потому, что у нас так хорошо знают историю спецслужб Третьего рейха и имена их руководителей, но из-за роли начальника гитлеровской политической разведки в популярном сериале «Семнадцать мгновений весны», которую блистательно сыграл Олег Табаков. Фитин ‒ безымянный, обозначенный в титрах как «руководитель советской разведки» ‒ также появлялся в этом фильме, но особого впечатления у зрителей не оставил… А жаль! Ведь этот человек был во всех отношениях интереснее, нежели Вальтер Шелленберг, да и работал он гораздо успешнее и результативнее.
Текст: Александр Бондаренко
Впрочем, что мы реально знаем про руководителя VI управления РСХА ‒ то есть внешней разведки Главного управления имперской безопасности?
Родился он в 1911 году, в семье «фабриканта роялей», учился в Боннском университете, причём сначала на медика, а потом ‒ на юриста и в результате толком не приобрёл ни той, ни другой специальности. Зато обладал высокоразвитым политическим чутьём, и, когда к власти в Германии пришли нацисты, Шелленберг мгновенно сориентировался и вступил в нацистскую партию, а также в СС ‒ новую германскую элиту ‒ и в СД. Кстати, со службой безопасности он сотрудничал ещё в студенческие годы ‒ говоря по-простому, «постукивал» на своих соучеников и преподавателей, собирая информацию «о личных и политических настроениях в различных университетских кругах», о чём откровенно написал затем в своих мемуарах под названием «Лабиринт».
В знаменательный день 20 апреля 1937 года ‒ день рождения Адольфа Гитлера ‒ Шелленберг получил первый офицерский чин унтерштурмфюрера СС, то есть лейтенанта, а уже в январе 1939-го дослужился до штурмбанфюрера СС, майора и 1 ноября того же года возглавил отдел «Е» в IV управлении РСХА. Четвёртым управлением называлась тайная политическая полиция ‒ гестапо, а отдел «Е» занимался контрразведывательной работой. Сразу же после нападения Германии на Советский Союз Вальтер Шелленберг стал заместителем начальника VI управления. Хотя фактически Шелленберг возглавлял работу политической разведки, но официально в должности её начальника он, произведённый в чин штандартенфюрера СС, полковника, был утверждён опять-таки в «юбилейный» день ‒ 22 июня 1942 года. Через два года он получит генеральский чин ‒ бригаденфюрера СС.
Хотя какая разница? С первого же дня войны Вальтер Шелленберг уже не представляет для нас интереса, потому как для Павла Фитина он теперь является ‒ не удивляйтесь! ‒ коллегой. Но это необходимо объяснить.
В прошлом году телеканал «Россия» выпустил в эфир фильм «Фитин против Шелленберга», в котором хорошо всё, кроме названия. Штамп «противоборство разведок» прочно вошёл в наше сознание, между тем как подобная борьба возможна только на территории третьих стран, к секретам которых подбираются спецслужбы других государств. С разведкой же противника борется не другая разведка, а контрразведка, так что фильм точнее было бы назвать «Фитин против Мюллера», то есть шефа гестапо, или «…против Канариса», руководителя абвера ‒ военной разведки и контрразведки. Хотя если ещё точнее, то разведчики работают не «против кого-то», а, как принято говорить в этой среде, по кому-то или по какой-то стране… Вот и получается, что Фитин и Шелленберг делали одну и ту же работу ‒ каждый, разумеется, со своей стороны.
Однако обратимся в конце концов к личности Павла Михайловича Фитина. Советскую внешнюю разведку ‒ тогда она называлась 5-й отдел Главного управления государственной безопасности Народного комиссариата внутренних дел (ГУГБ НКВД) СССР ‒ он возглавил 13 мая 1939 года, имея за плечами ровно год чекистского стажа.
В отличие от всё того же Шелленберга, Фитин никаких «доверительных отношений» с органами ранее не поддерживал. Однако именно этот человек, возглавлявший впоследствии разведку до 1946 года, сумел не только обеспечить решение всех возложенных на неё задач, что реально приблизило нашу Победу в Великой Отечественной войне и обеспечило послевоенный ядерный паритет, но и во многом определил современный вид Службы внешней разведки России…
Родился Фитин в селе Ожогино (тогда Челябинская область, ныне входит в состав Курганской) в семье крестьянина-бедняка. Активно занимался пионерской, комсомольской, а потом и партийной работой. В 1928 году поступил в Сельскохозяйственную академию имени К.А. Тимирязева, на инженерный факультет, но по окончании вуза вместо колхоза был направлен в Сельхозгиз ‒ государственное издательство сельскохозяйственной литературы, где принял под своё начало редакцию индустриализации. За шесть лет работы ‒ исключим из них год службы в рядах РККА ‒ он сумел дорасти до заместителя главного редактора издательства. Потом Павла забрали в НКВД.
Забрали, скажем так, по-хорошему. Когда советское руководство увидело, что после ежовских репрессий спецслужбы оказались буквально парализованы, ЦК партии принял решение: мобилизовать из народного хозяйства в органы госбезопасности около 800 коммунистов с высшим образованием, имевших опыт партийной и руководящей работы. После шестимесячного обучения в Центральной школе НКВД их направили в центральный аппарат и периферийные органы.
Так Павел Фитин стал разведчиком. За полгода службы после окончания школы он прошёл несколько оперативных должностей, дорос до заместителя начальника разведки, а потом Берия, нарком внутренних дел, назначил его начальником ИНО ‒ Иностранного отдела, как называли разведку по традиции.
Далее начинаются легенды, которые находят своё отражение во многих публикациях. Первая ‒ что Лаврентий Павлович ткнул в Фитина пальцем как в первого вошедшего в кабинет: мол, ты и возглавишь разведку; вторая ‒ что он ненавидел Фитина за то, что тот сообщал Сталину правду о подготовке Германии к войне… Список подобных благоглупостей можно продолжать довольно долго, но лучше рассказать, как оно было на самом деле.
Выбор наркома был безошибочен, потому как тщательно продуман. Берию можно ругать за многое, но нельзя отрицать, что он был человеком умным и, без всякого сомнения, патриотом.
О том же, какое «хозяйство» ему пришлось принять, Павел Фитин написал в своих небольших по объёму и лишь частично рассекреченных воспоминаниях:
«В 30-х годах сложилась обстановка недоверия и подозрительности ко многим чекистам, главным образом руководящим работникам, не только центрального аппарата, но и резидентур Иностранного отдела за кордоном. Их обвиняли в измене Родине и подвергали репрессиям. В течение 1938‒1939 годов почти все резиденты ИНО за кордоном были отозваны в Москву, и многие из них репрессированы».
Фитину нужно было не только восстановить разрушенную систему, но и наладить отношения как с ветеранами разведки, для которых он был неопытным мальчишкой, неизвестно откуда пришедшим, так и со своими однокашниками по Центральной школе ‒ они видели в нём своего товарища, которому просто повезло. А ведь сумел ‒ и то и другое! За то время, что Фитин руководил внешней разведкой, у «соседей» ‒ то есть в военной разведке ‒ сменилось пять руководителей. Павел Михайлович оставался на своём посту всю войну ‒ и значит, он полностью соответствовал должности. В мемуарах, которые отставные разведчики начали осторожно писать десятилетия спустя, о Фитине говорилось как об авторитетном, умном, тактичном и опытном руководителе.
Тем временем Европа вступала в самый страшный период своей истории. Радиоэфир буквально звенел от сообщений, которые затем незамедлительно передавались в Кремль:
«По имеющимся у нас агентурным данным, начиная с декабря 1940 года до настоящего времени отмечается усиленное продвижение немецких войск к нашей границе…».
«В штабе германской авиации подготовка операции против СССР проводится самым усиленным темпом. Все данные говорят о том, что выступление намечено на ближайшее время…».
«По сведениям, полученным от офицера связи между германским Министерством иностранных дел и штабом германской авиации Грегора, вопрос о выступлении Германии против Советского Союза решён окончательно, и начало его следует ожидать со дня на день…».
Под каждым из сообщений стояла подпись: «Начальник 1-го Управления НКГБ Союза ССР старший майор государственной безопасности Фитин». (Здесь и далее ‒ материалы из архива СВР России.)
Это специальное звание, соответствующее армейскому чину генерал-майора, было присвоено Павлу Михайловичу 14 марта 1940 года. А 3 февраля 1941-го, после разделения НКВД СССР на Наркоматы внутренних дел и госбезопасности, 5-й отдел ГУГБ был преобразован в Первое управление НКГБ СССР. Фитин, соответственно, стал его начальником.
Следует уточнить, что все фитинские донесения в Кремль утверждались наркомом, который расписывался в левом верхнем углу титульного листа. Сначала это был Л.П. Берия, после разделения наркоматов ‒ В.Н. Меркулов. Кстати, подобных сообщений только в 1941 году в Кремль ‒ высшее руководство страны требовало, чтобы ему представлялись все агентурные сообщения, ‒ было передано не менее 120.
Из этого получается: Берия не мог ненавидеть Фитина за сообщения о скором начале войны, потому как сам же эти сообщения подписывал, а Сталин о неизбежности войны знал. И то, что он не верил сообщениям разведки, ‒ тоже, думается, ерунда, ибо зачем требовать от службы каждодневно поставлять дезинформационные материалы? К сожалению, мы вряд ли когда узнаем о мотивах поведения вождя и возможных тайных договорённостях между Сталиным и Гитлером ‒ точно так же, как остаются загадкой те предложения, которые привёз в Великобританию заместитель Гитлера в нацистской партии Рудольф Гесс.
Хотя руководители некоторых спецслужб ‒ в СССР ведь была не только разведка НКГБ (она же внешняя или политическая), но и военная разведка, и военно-морская, и разведка погранвойск, и разведка Коминтерна… в общем, список можно продолжить ‒ чётко улавливали «настроения Кремля» и снабжали агентурные материалы удивительными приписками типа: «Полагаю, что сведения являются ложными и специально направлены по этому руслу с тем, чтобы проверить, как на это будет реагировать СССР» или «Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки». С одной стороны ‒ доклад, с другой ‒ «политес».
Фитин обходился без «политеса», что само по себе требовало немалого мужества, а также уверенности в работе своих соратников (определим этим красивым словом сотрудников разведки и их помощников за рубежом). К тому же он не только писал Сталину о грядущем нападении Германии на СССР, но и докладывал лично ‒ это произошло 17 июня 1941 года в Кремле в присутствии наркома Всеволода Меркулова. Об этой встрече Павел Михайлович рассказал в своих воспоминаниях:
«Подойдя к большому столу… И.В. Сталин не поднимая головы сказал:
‒ Прочитал ваше донесение… Выходит, Германия собирается напасть на Советский Союз?
Мы молчим. Ведь всего три дня назад ‒ 14 июня ‒ газеты опубликовали заявление ТАСС, в котором говорилось, что Германия также неуклонно соблюдает условия советско-германского Пакта о ненападении, как и Советский Союз. И.В. Сталин продолжал расхаживать по кабинету, изредка попыхивал трубкой. Наконец, остановившись перед нами, он спросил:
‒ Что за человек, сообщивший эти сведения?
Мы были готовы к ответу на этот вопрос, и я дал подробную характеристику нашему источнику. <…>
После окончания моего доклада вновь наступила длительная пауза. Сталин, подойдя к своему рабочему столу и повернувшись к нам, произнёс:
‒ Дезинформация! Можете быть свободны.
Мы ушли встревоженные…».
Даже из этого фрагмента можно понять, что Иосиф Виссарионович обладал некоторым, скажем так, «тайным знанием», но, скорее всего, это «знание» ушло в могилу с несколькими его обладателями.
Разведка честно выполняла свой долг, информируя, как и положено, высшее руководство ‒ так что досужие разговоры о том, что она «проспала» германское нападение, являются очередной фальсификацией, которыми столь богата наша современная историография. К сожалению, они зачастую идут «сверху», в большинстве своём восходя к временам хрущёвской «оттепели», когда Никите Сергеевичу требовалось очернить не только своего конкурента в борьбе за «кремлёвский трон» Лаврентия Берию, но и бывшего своего патрона Иосифа Сталина, чтобы на этом чёрном фоне казаться, как говорится, «белым и пушистым».
О том, что сделала советская разведка под руководством Павла Фитина в годы Великой Отечественной войны, можно рассказывать долго. Ей удалось узнать о планах основных операций и направлениях главных ударов вермахта на Восточном фронте, установить рабочие контакты с западными спецслужбами, обеспечить безопасность встреч руководителей стран Антигитлеровской коалиции и пресечь сепаратные переговоры наших союзников с представителями Германии. И это лишь часть проведённой работы.
Пожалуй, особое место в ней занимает операция «Энормоз», в результате которой советской разведке удалось проникнуть в тайну создания ядерного оружия. Эта история также окружена не только тайнами, но и фальсификациями.
25 сентября 1941 года из лондонской резидентуры пришло спецсообщение о состоявшемся 16 сентября заседании Уранового комитета. Из него следовало, что «урановая бомба может быть создана в течение двух лет», что «Комитет начальников штабов принял решение о немедленном начале строительства в Великобритании завода по производству урановых атомных бомб».
Кстати, не обрати Фитин внимания на это сообщение, оно бы просто затерялось в куче полученных и отправленных в архив радиограмм.
Естественно, информация эта была доложена наркому Берии ‒ а далее из издания в издание кочует легенда, что зловещий Лаврентий Павлович эти данные «отверг как дезинформацию». На самом же деле Берия распорядился направить полученные сведения на экспертизу в 4-й спецотдел НКВД, крупный ведомственный научно-исследовательский центр, где не без оговорок, но перспективу подтвердили… Между тем стали приходить и другие сообщения.
В марте 1942 года руководство разведки подготовило спецсообщение Сталину, в котором не только оценивалась реальная перспектива создания нашими союзниками атомного оружия, но и предлагалось образовать при ГКО научно-консультативный совет для координации работ, а также создать специальный НИИ.
Считается, что Берия представил это письмо Сталину лишь 6 октября 1942 года ‒ а ведь уже с марта учёные-физики стали писать в Кремль, что необходимо вернуться к начатым до войны исследованиям по использованию атомной энергии; в сентябре Сталин провёл совещание, на которое были вызваны из Казани академики А.Ф. Иоффе, Н.Н. Семёнов, В.Г. Хлопин и П.Л. Капица, после чего было принято постановление ГКО № 2352 «Об организации работ по урану», в котором были воплощены те самые вышеизложенные предложения разведки.
Нет сомнения, что активизация работы по «атомному проекту» была прикрыта инициативой учёных ‒ иначе наши союзники, рассчитывавшие тогда на свою атомную монополию, могли понять, что у них происходит утечка информации. А так получаемые из-за рубежа в немалом количестве материалы прямым ходом шли к советским ядерщикам, очень помогая им в работе. В марте 1943 года академик Игорь Васильевич Курчатов, известный как отец советской атомной бомбы, писал наркому Лаврентию Павловичу Берии: «Произведённое мною рассмотрение материалов показало, что их получение имеет громадное, неоценимое значение для нашего государства и науки... Материал дал возможность получить весьма важные ориентиры для нашего научного исследования, миновав многие весьма трудоёмкие фазы разработки проблемы, и узнать о новых научных и технических путях её разрешения».
Конечно, не разведчики создали советскую атомную бомбу ‒ это сделали наши учёные, инженеры и рабочие. Но именно разведка ‒ а конкретно Павел Михайлович Фитин ‒ привлекла внимание высшего руководства к атомной проблеме; именно разведка добывала ту информацию, которая позволила СССР в кратчайшие сроки и с наименьшими затратами создать то, что вскоре получит громкое название «ядерный щит Родины».
Последующая его судьба опять-таки окутана фальсификациями. Неоднократно писалось, что его «скушал» не то Берия, не то Хрущёв. На самом деле Павел Михайлович оставил свой пост после смены «команд», когда В.С. Абакумов сменил В.Н. Меркулова на посту министра госбезопасности. Считается, что после этого «опальный» Фитин прозябал на второстепенных должностях, и притом никто почему-то не обращался к запискам самого Павла Михайловича: «В послевоенные годы мне на протяжении почти пяти лет пришлось заниматься вопросами, связанными со специальным производством и пуском урановых заводов…
Арест Берии оборвал его блистательную карьеру. Так как никакого участия в репрессиях Павел Михайлович не принимал, «социалистическую законность» не нарушал, то ему не пришлось разделить печальную судьбу большинства ближайших соратников Лаврентия Павловича, которые были расстреляны. Хотя из него и пытались сделать «врага народа», но не получилось… Фитина просто отправили в отставку ‒ в 45 лет, в звании генерал-лейтенанта, без пенсии, которую он не сумел заработать за 15 лет своей добросовестной службы, потому как для пенсии нужно было прослужить 25. Все эти неприятности весьма отрицательно сказались на его здоровье.
Потом была работа на достаточно скромных должностях, тайные встречи с ветеранами разведки… Он ушёл в 64 года, в самом конце 1971-го. Имя его, некогда засекреченное и закрытое, оказалось забыто на многие десятилетия…
…Вальтер Шелленберг после недолгой «отсидки» по приговору Нюрнбергского трибунала скончался в 1952 году в Италии. Ему было 42 года…
А как хочется, чтобы когда-нибудь на вопрос: «Кто такой Вальтер Шелленберг?» ‒ наши соотечественники отвечали так: «У нас, как ты знаешь, был Павел Фитин; германской разведкой в то время руководил Шелленберг…».
Руководитель внешней разведки СССР Павел Фитин и начальник управления внешней разведки Германии Вальтер Шелленберг
Он руководил советской разведкой в наиболее трудный и драматичный период нашей истории и работал гораздо успешнее и результативнее, нежели всем известный Вальтер Шелленберг. И хотя многие разведчики впоследствии были рассекречены и удостоены заслуженных наград, имя Фитина на долгие годы кануло в небытие…
Во многом благодаря сериалу «Семнадцать мгновений весны» и великолепной игре О. Табакова многие помнят начальника внешней разведки службы безопасности бригаденфюрера СС Вальтера Шелленберга.
А в то же время Алекс, которому Штирлиц в этом фильме отправлял свои зашифрованные донесения (Юстас - Алексу...), оставался совершенно безвестным, фигурируя в титрах этого сериала лишь как «руководитель советской разведки».
И хотя спустя некоторое время после войны стало известно, кто скрывался под псевдонимом «Алекс», много ли мы знаем о Павле Фитине?
Не думал аграрник из бедной крестьянской семьи, которого направили на работу в издательство, что ему придется служить в НКВД. Не думал, а пришлось.
В конце 30-х годов большой террор уничтожил почти всю разведку, коснувшись как агентов внутри страны, так и зарубежных резидентов. Работать стало некому.
А в обстановке надвигающейся мировой войны разведка была просто необходима. Тогда и начался массовый набор комсомольцев на службу в НКВД, невзирая на их специальности.
В 1938 году призвали и Павла Фитина, которому тогда был 31 год.
Начав с младшего лейтенанта, уже через год он становится начальником внешней разведки. Удивительный взлет!
Фитину предстояло не только фактически заново создать структуру разведки, но и научиться налаживать отношения как с опытнейшими чекистами, в глазах которых он был просто мальчишкой, так и с такими же, как он сам, новичками. Быстро превратившись в опытного руководителя, он сумел сделать и то, и другое, завоевав уважение как рядовых сотрудников, так и маршалов.
Донесения для Сталина
Разведчики Фитина работали четко, одно за другим в Москву шли их тревожные сообщения о намерениях Гитлера напасть на СССР. Только в первой половине 41 года было передано 120 таких шифровок.
Фитину приходилось и лично докладывать Сталину данные разведки об угрозе нападения, но Сталин не верил ему, раздражался, называл их дезинформацией. Но Павел Михайлович упорно продолжал изучать донесения и снова докладывал о них, утверждая, что источник полученной информации проверенный и надежный.
И хотя немцы несколько раз меняли дату нападения, в последних шифровках дата была точная – 22 июня, 4 часа утра.
Во время войны разведчики снабжали командование важными сведениями как о предстоящих операциях на Восточном фронте, так и о том, что происходит в Германии и о планах союзников. Благодаря разведке, удалось предотвратить переговоры между Германией и союзниками о сепаратном мире.
Блестящими успехами на Тегеранской, Ялтинской, Потсдамской конференциях наша дипломатия также была обязана разведчикам, которые поставляли горы бесценной информации. Все планы Черчилля и Рузвельта Сталину были заранее известны.
Работой советских разведчиков восхищался Аллен Даллес, директор ЦРУ, назвав сведения, добываемые ими, «пределом мечтаний любой разведки мира».
Создание ядерного щита
Блестящей работой как самого Фитина, так и его разведки, стала операция под названием «Энормоз», целью которой были получение сверхсекретных материалов, касающихся ядерного оружия.
В сентября 1941 года от лондонских агентов поступила информация о прошедшем заседании Уранового комитета, посвященном разработке нового оружия:
«урановая бомба может быть создана в течение двух лет», «Комитет начальников штабов принял решение о немедленном начале строительства в Великобритании завода по производству урановых атомных бомб».
И хотя в то время технологии с использованием урана почти никому не были известны, Фитин уделил особое внимание этому донесению и доложил о нем Берии. На первых порах руководство не поддержало опасения Фитина.
Фитин же, поняв, что дело серьезное, разослал всем руководителям резидентур серьезнейшие задания – срочно передавать в Центр любую информацию касательно атомного оружия, о котором и сами разведчики тогда не имели представления.
Весной 1942 года руководители разведки представили Сталину состояние дел и перспективы создания союзниками атомного оружия, и предложили заняться этим и в нашей стране. Осенью, посоветовавшись с известными физиками А. Иоффе, Н. Семёновым, В. Хлопиным и П. Капицей, Сталин издал постановление «Об организации работ по урану».
Советские физики-ядерщики приступили к работе, а разведчики снабжали их бесценными материалами, добытыми за рубежом.
Академик Игорь Курчатов писал:
«Произведённое мною рассмотрение материалов показало, что их получение имеет громадное, неоценимое значение для нашего государства и науки... Материал дал возможность получить весьма важные ориентиры для нашего научного исследования, миновав многие весьма трудоёмкие фазы разработки проблемы, и узнать о новых научных и технических путях её разрешения».
«Руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана» было поручено Берии.
Западные спецслужбы долгое время даже не подозревали, что советским разведчикам известно о новых разработках. И когда на Потсдамской конференции президент США Трумэн сообщил об испытании «принципиально нового оружия огромной разрушительной силы», он был удивлен спокойной реакцией Сталина.
29 августа 1949 года в Семипалатинске прошло испытание первой советской атомной бомбы, представлявшей собой точную копию американской, и в этом огромная заслуга разведчиков Фитина и его самого.
На своем посту Павел Фитин находился до июня 1946 года, а затем был переведен на другую работу.
В своих воспоминаниях он писал: «В послевоенные годы мне на протяжении почти пяти лет пришлось заниматься вопросами, связанными со специальным производством и пуском урановых заводов…».
А с 1951 года он - министр госбезопасности в Казахстане.
После ареста Берии рухнула и карьера Фитина. Посчитав, что он входил в ближайшее окружение Берии, хотя это было не так, его также пытались представить «врагом народа», но из этого ничего не вышло.
Тем не менее, его уволили «по служебному несоответствию».
Внук Павла Михайловича, Андрей Фитин, вспоминает:«Сожаление было, что сил столько потратил и пришлось всё оставить. Но никакой обиды дед не таил. Однажды только сказал: «Правда найдёт себе путь».
В конце 1971 года Павел Фитин скончался, а имя его исчезло на несколько десятков лет.
Но постепенно имя Павла Фитина возвращается из небытия.
О нем снят документальный фильм, написана книга, а 10 октября 2017 года в Москве торжественно открыли памятник легендарному Алексу. 
Памятник Павлу Михайловичу Фитину у здания пресс-бюро Службы внешней разведки России
История России знает немало людей сделавших невероятные кульбиты, такое часто происходило в СССР в годы больших чисток, когда старые закостеневшие кадры освобождали место молодым людям.
Также было и в разведке, когда на место руководителей приходили такие люди как генералы ГРУ Панфилов, Ильичев и чекист Павел Фитин.
Кем он был?
Павел Михайлович Фитин родился 15 (28) декабря 1907 в с. Ожогино Шатровской волости Ялуторовского уезда Тобольской губернии (ныне Шатровский район Курганской области) в крестьянской семье. После окончания школы в 1920 году работал в сельхозартели «Звезда». В 1922 году в Ялуторовске принят в Комсомол
Дом в котором вырос Павел Фитин
В 1922—1926 годах учился в школе второй ступени в Ялуторовске
С марта 1927 года — член ВКП(б), c 1952 года — КПСС. С мая 1927 по июнь 1928 — председатель Бюро юных пионеров, заместитель ответственного секретаря Шатровского райкома ВЛКСМ (Тюменский округ).
В 1932 году окончил инженерный факультет Сельскохозяйственной академии им. Тимирязева. С июля по октябрь 1932 года работал инженером лаборатории сельскохозяйственных машин Московского института механизации и электрификации сельского хозяйства.
С октября 1932 по октябрь 1934 года — в издательстве «Сельхозгиз» заведующим редакции индустриальной литературы.
С октября 1934 по ноябрь 1935 года проходил службу в Красной Армии, рядовой в/ч 1266 МВО. В ноябре 1935 года вернулся в издательство, с ноября 1936 года стал заместителем главного редактора.
Сам он писал о себе так:
"«Я, Павел Фитин, родился в 1907 году в селе Ожогино в семье крестьянина-бедняка... Моя общественная и партийная работа состоит в следующем: с 1923 по 1926 год был членом бюро комсомольской ячейки в школе. С 1926 по 1927 — член бюро ВЛКСМ на селе... С 1928 по 1932 — член бюро партийной ячейки Сельхозакадемии... В армии в 1934–1935 годах был парторгом...»
В марте 1938 года, в разгар массовых репрессий, из-за отсутствия квалифицированных кадров было решено провести «партнабор» в органы НКВД. Фитин был направлен на учёбу на специальные ускоренные курсы Школы особого назначения НКВД в числе других гражданских специалистов.
В ноябре 1938 года стал стажёром в 5-м отделе ГУГБ НКВД СССР (внешняя разведка). За год совершает головокружительную карьеру — в конце 1938 года был назначен заместителем начальника 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР, а в 1939 году возглавляет внешнюю разведку органов госбезопасности в должности начальника 1-го Управления НКГБ (НКВД) СССР. Проработал в должности до 15 июня 1946 года.
Каким он был начальником разведки?
В 1940 году в 5-м отделе ГУГБ НКВД под руководством старшего майора Павла Фитина работали шестьсот девяносто пять человек.
1-е отделение занималось Германией, Венгрией, Данией;
2-е — Польшей;
3-е — Францией, Бельгией, Швейцарией, Голландией;
4-е — Англией;
5-е — Италией;
6-е — Испанией;
7-е — Румынией, Болгарией, Югославией, Грецией;
8-е — Финляндией, Швецией, Норвегией, Шпицбергеном;
9-е — Латвией, Эстонией, Литвой;
10-е — США, Канадой, Южной Америкой, Мексикой;
11-е — Японией, Маньчжурией;
12-е — Китаем, Синьцзянем;
13-е — Монголией, Тувой;
14-е — Турцией, Ираном, Афганистаном;
15-е отделение отвечало за научно-техническую разведку;
16-е — снабжало разведчиков оперативной техникой, тогда еще достаточно примитивной;
17-е — занималось визами.
Разведка располагала сорока резидентурами за границей. Самые крупные находились в Соединенных Штатах — восемнадцать человек, в Финляндии — семнадцать, в Германии — тринадцать.
Павел Фитин как начальник разведки руководил всей операцией по убийству бывшего члена политбюро, председателя Реввоенсовета Республики и наркома по военным и морским делам Льва Давидовича Троцкого.
На выполнение этого личного задания Сталина были мобилизованы все возможности разведки.
В конце мая 1940 года было совершенно первое покушение на Троцкого. Два десятка человек в полицейской форме разоружили охрану его дома в Койоакане (неподалеку от Мехико), забросали дом взрывчаткой и обстреляли из пулеметов.
Фитин сумел осуществить ликвидацию Троцкого, чего не смогли или не хотели сделать его предшественники-профессионалы
Он восстановил большую часть резидентур за рубежом. Он стал курировать школы особого назначения (именно оттуда вышли практически все те, кто в годы войны потом создал партизанские отряды).
А самое главное — он создал информационно-аналитическое управление, где анализировались данные, поступающие от агентов за рубежом. Если до прихода Фитина в Кремль просто посылались разведсведения, то теперь они докладывались уже «в обработке»: со всеми выкладками и выводами.
1940 год. Павел Фитин получает серьезные доказательства возможного нападения нацистов. И он сообщает об этом Сталину.
«Совершенно секретно. Специальное сообщение. Информационно-разведывательная сводка по Германии за 29 июля 1940 года.
«Агентура жел. дороги, выезжавшая с поездами на территорию Германии, сообщает, что в районе ст. Малкино спешно подвозятся германские воинские части к нашей границе. На ст. Седлец прибывает большое количество бронетанковых немецких войск, которые после высадки направятся к советской границе... Немцы усиленно вывозят металл с территории быв. Польши».
По тем документам, что сейчас рассекречены, понятен масштаб работы нашей разведки накануне войны. Сообщения поступали из самых разных стран. Ни одно из них не было проигнорировано. А то, как Фитин «подавал» сведения Сталину, исключало двоякое толкование.
«Корсиканец» сообщает из Берлина:
По сведениям, полученным от «Старшины», операции по аэрофотосъемке советской территории идут полным ходом. «Старшина» видел эти снимки и говорит, что они достаточно четкие.
Материалы съемки находятся в 5 отделе разведуправления, начальником которого является полковник Шмит. Шмит вхож к Герингу. Геринг является главной движущей силой в подготовке действий против Советского Союза».
Фитин научил своих подчиненных самих подвергать оценке любые сведения, полученные от агентов. Типичный пример с донесениями того же «Корсиканца».
Немало информации он получал от двоюродного брата немецкого посла в Ковно Эгмонта Цехлина. Тот заявил, что решен вопрос о наступлении на Советский Союз весной 1941 года с расчетом на то, что русские не смогут поджечь при отступлении еще зеленый хлеб, так как он не горит, и немцы смогут воспользоваться этим урожаем. Цехлин назвал и дату — 1 мая.
И вот как подает это в Центр «Корсиканец»:
«Цехлин располагает широкими связями в службе безопасности, связан с Лейбрандом, обрабатывающим у Розенберга «русские дела». Одна из родственниц Цехлина находится в близкой связи с гросадмиралом Редер. Однако Цехлин по профессии и своему характеру является журналистом и склонен всегда заострять вопросы с целью сенсации, чем, возможно, и объясняется его ссылка на дату 1 мая...»
«Корсиканец» не ошибся. Практически ни один агент, на которого делал ставку Фитин, ни разу его не дезинформировал.
Этот феномен можно объяснить только одним: Фитин чувствовал людей. К тому же за каждого своего разведчика он стоял горой. Разведчики Фитина докладывали о том, как готовится к войне бандеровское движение на Украине. Уже тогда у них не вызывало сомнений: украинские нацисты будут воевать на стороне Гитлера.
Февраль 1941 года. Тов. Меркулову. Сов. секретно.
«В данное время в гор. Краков существует так называемый Центральный Украинский комитет.
Помимо этого имеется провод ОУН, возглавляемый известным террористом Степаном Бандера. Состав украинских комитетов крайне неоднородный, состоит из махровых националистов, УНДОвцев... Ежедневно пополняются новыми членами…
Могут быть быстро скомплектованы в боевые единицы армии... Немецкие власти привлекают украинские части к охране фабрик и заводов, организуя их в отряды «Верк-Динст», «Арбайт-Динст» по охране границ СССР».
Выдающиеся организационные способности Павел Михайлович Фитин проявил в годы Великой Отечественной войны.
20 июля 1941 года НКВД и НКГБ объединили. Разведка под руководством Фитина стала первым управлением НКВД. Но ее численность серьезно сократилась. В годы войны непосредственно против нацистской Германии работало другое управление, четвертое. Им руководил Павел Судоплатов.
А Фитину осталась дальная разведка. В августе 1941 года в его подчинении было двести сорок восемь человек, в мае 1942 года — сто тридцать пять, в мае 1943 года — сто девяносто семь.
В годы войны в составе разведки сформировали отдел по взаимодействию с английской и американскими разведками. В качестве представителя британского Управления специальных операций, которое вело разведывательно-диверсионную работу против немцев, в Москву приехал известный разведчик Джордж Хилл. В первые годы войны с помощью английской авиации на территорию оккупированной немцами Европы были переброшены двадцать советских агентов-парашютистов.
Американцы и англичане демонстративно не работали против СССР, союзника в борьбе против нацистской Германии. Советская разведка, напротив, использовала благожелательное отношение союзников для глубокого проникновения в обе страны, особенно в Соединенные Штаты.
Он курировал школы особого назначения, где проходили подготовку руководители партизанских отрядов, создал информационно-аналитическое управление, где анализировались данные, поступающие от агентов за рубежом.
Возглавляя внешнюю разведку, он приложил огромные усилия, чтобы обеспечить руководство страны информацией о замыслах немецкого командования, сведениями о возможности открытия «второго фронта».
Разведкой был получен план германского наступления на Курской дуге, получались сведения о сепаратных переговорах американцев с нацистами в Швейцарии, велись «радиоигры», оказывалась помощь партизанскому движению.
Фитин был тем человеком кто докладывал Сталину о всех секретах Адольфа Гитлера
Неоценимый вклад внесла руководимая Фитиным служба в создание в СССР ядерного оружия. Обычными были такие донесения.
«Совершенно секретно. Народному комиссару госбезопасности тов. Меркулову.
Рапорт.
«За три с половиной года нашими резидентурами в Нью-Йорке и Лондоне получены особой важности материалы, освещающие научную разработку проблем урана как нового мощного источника энергии для мирных и военных целей... Указанные материалы с 1943 года систематически направлялись и направляются в адрес наркома химической промышленности тов. Петрухина для использования их в лаборатории №2 А.Н.СССР, созданной по специальному решению ГКО... Несмотря на наш рапорт, положение с темпом работ в этой лаборатории продолжает оставаться неудовлетворительным. Так, за 1944 год нами было передано в лаборатории 117 материалов, на 86 из которых не получено никакого заключения, несмотря на наши многочисленные запросы...
Начальник 1 управления НКВД Фитин».
Павел Фитин убедил руководство страны в важности ядерных разработок. В своих рапортах он все время подчеркивал: «Полученные нами данные говорят о большом значении, которое придается проблеме урана в капстранах, о привлечении первоклассных кадров научных работников и затрате больших средств...».
И добился конкретных действий от руководства. Это было лично его предложение — тотально засекретить все работы Советского Союза по урану, перенести лабораторию из Москвы на окраину.
В 1943 году в Соединенных Штатах сформировали отдельную резидентуру для сбора научно-технической информации под руководством Леонида Романовича Квасникова (в 1996 году, посмертно, он получил звание Героя России). Он был инженером-механиком, окончил аспирантуру и особенно серьезно относился к конспирации: требовал от подчиненных даже в защищенных помещениях резидентуры говорить только шепотом, а клички агентов писать на листках бумаги, которые сразу уничтожал.
14 февраля 1943 года Павел Фитин получил звание комиссара госбезопасности 3-го ранга, а в июле 1945-го, при переводе сотрудников госбезопасности на общеармейские звания, стал генерал-лейтенантом.
5 ноября 1944 года государственные награды получили сразу восемьдесят семь сотрудников внешней разведки. Фитина наградили орденом Красного Знамени.
14 апреля 1943 года Сталин вновь разделил НКВД на два наркомата. Разведку включили в наркомат госбезопасности, ставший через три года министерством.
Павел Фитин мог докладывать об одном достижении за другим. Федеральное бюро расследований русскими не интересовалось. Американская контрразведка занималась только врагами — немцами и японцами, так что советские разведчики могли работать совершенно свободно. Помимо политической информации они добывали в огромных количествах чертежи и технологии, необходимые для производства нового оружия. Иногда они попадались. Но президент Франклин Рузвельт приказал Федеральному бюро расследований не трогать советских разведчиков или по крайней мере не доводить дело до скандала.
...........................
После войны
Для разведки НКВД наступали не очень хорошие времена. Во первых в 1945 году Георгий Маленков и Лаврентий Берия (покровители Фитина) были отстранены от курации деятельности НГКБ и НКВД. А затем было осущес\твленно ряд предательств
Покровители Фитина Маленков и Берия потеряли контроль над "органами" после спровоцированного против них "дела авиаторов"
Перелом наступил после того, как 5 сентября 1945 года бежал шифровальщик посольства СССР в Канаде лейтенант Игорь Сергеевич Гузенко. Он был сотрудником военной разведки, долго готовился к побегу и передал канадской полиции много секретных материалов. Канадцы были потрясены тем, что СССР шпионил за своими союзниками.
Первым о масштабах деятельности советской разведки намеревался рассказать полковник Константин Волков, который в Турции работал под крышей вице-консула. Он предложил англичанам назвать имена советских агентов в Великобритании в обмен на политическое убежище. Английские разведчики в Турции не знали, как им поступить, и запросили Лондон. Сообщение из Стамбула попало в руки Кима Филби, который, понимая, что разоблачение грозит прежде всего ему самому, сразу же связался с советской резидентурой.
Резидент в Стамбуле полковник Михаил Матвеевич Батурин, отец Юрия Батурина, помощника Ельцина и космонавта, получил указание срочно эвакуировать Волкова в Советский Союз. Волков был казнен…
Гузенко рассказал о советском проникновении в американский атомный проект. Меры безопасности в атомных лабораториях были усилены. Но Федеральному бюро расследований понадобилось несколько лет, чтобы нащупать советскую разведывательную сеть. И у американских контрразведчиков до сих пор нет уверенности, что они выявили всех агентов.
Побег Гузенко и его разоблачения заставили руководство разведки заморозить контакты со многими агентами на территории Соединенных Штатов. Информация об атомных делах пошла в основном из Англии. Но советских руководителей побег Гузенко не смутил. Летом 1946 года на закрытом совещании новый секретарь ЦК, курировавший госбезопасность, Алексей Александрович Кузнецов возмущенно говорил:
— Канадцы организовали суд над Гузенко. Мы обороняемся, что мы не крали никакие проекты, то есть мы обороняемся, а ведь есть указание о том, что мы, основываясь на итогах войны, когда мы стали очень сильной державой, должны проводить свою самостоятельную, активную внешнюю политику везде и всюду. И послам дано указание о том, чтобы они не занимались пресмыканием, а смелее вели себя…
Новый куратор "органов" Алексей Кузнецов отобравший у Маленкова контроль над "органами" будет тем человеком кто станет "пинать" Фитина и требовать его отставки
Интересно что сам Кузнецов в 1950 году будет осужден по Ленинградскому делу, где всплывает шпионаж осужденных лиц....
Вторым ударом для советской разведки стала дешифровка американскими криптографами радиограмм, отправленных в 1944 — 1945 годах из центра в резидентуру в Нью-Йорке, работавшую под крышей генерального консульства. Причиной этого провала стала ошибка советских шифровальщиков, которые отошли от железного правила: пользоваться только одноразовыми шифр-блокнотами. Это правило было установлено после того, как в 1927 году британская полиция пришла с обыском в англо-советскую торговую компанию «Аркос» и захватила секретную переписку.
Расшированные после Второй мировой войны тексты радиограмм позволили американской контрразведке выявить несколько важных советских агентов. Процессы над ними, возникший скандал сузили вербовочные возможности советской разведки на территории Соединенных Штатов. Американцы уже не так охотно шли на контакты с советскими представителями. Кроме того, прекратили деятельность две легальные резидентуры — из-за того, что власти Соединенных Штатов закрыли советские генеральные консульства в Нью-Йорке и Сан-Франциско.
15 июня 1946 года Павел Фитин был освобожден от должности. Три месяца он находился в распоряжении отдела кадров Министерства госбезопасности. В сентябре 1946 года его отправили заместителем уполномоченного МГБ в оккупированной Германии. Но на этой должности его держали недолго.
1 апреля 1947 года Фитина утвердили заместителем начальника управления МГБ по Свердловской области, 27 сентября 1951-го — министром госбезопасности Казахстана.
После арест(убийства) а Лаврентия Павловича карьера бывшего начальника разведки закончилась. 16 июля его освободили от должности, 29 ноября 1953 года уволили из Министерства внутренних дел по служебному несоответствию.
Разведчик генерал-лейтенант Павел Фитин, он был Берии, поэтому после убийства последнего карьера Фитина в "органах" закончилась
Несколько лет Павел Михайлович работал в Министерстве госконтроля, затем в Комиссии советского контроля при Совете министров. В 1959 — 1963 годах генерал Фитин был директором фотокомбината Союза советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами.
Он оставил воспоминания, которые разрешалось читать только сотрудникам Первого Главного управления. Он умер в 1971 году
...................................................
Если войны на самом деле выигрывают разведчики и шпионы, то победой наша страна обязана во многом именно этому человеку, Павлу Фитину
Глава 1. ФИТИН ПАВЕЛ МИХАЙЛОВИЧ
Шел май 1939 года. «Чистки» органов государственной безопасности, получившие в народе название «єжовщина» и сопровождавшиеся волной необоснованных репрессий, пошли на убыль. В результате репрессий, жертвами которых стало более 20 тысяч чекистов, внешняя разведка была обезглавлена, ее заграничные аппараты разгромлены и в течение нескольких месяцев не действовали. Решением Политбюро ЦК ВКП(б) на должность начальника 5 отдела Главного управления государственной безопасности НКВД был назначен молодой выпускник ускоренных курсов Школы особого назначения Павел Фитин.
Начальнику внешней разведки органов безопасности в ту пору было всего 32 года, и он еще не знал, что ему предстоит руководить ею все годы военного лихолетья.
Павел Михайлович Фитин родился 28 декабря 1907 года в селе Ожогино Ялуторовского уезда Тобольской губернии в семье крестьянина. Позднее его село отошло к Курганской области. После окончания начальной школы в 1920 году он в неполные тринадцать лет пошел работать в созданную в родном селе сельхозкоммуну. Там же был принят в комсомол. Стране нужны были грамотные кадры, и вскоре Павла направляют на учебу в среднюю школу. После получения среднего образования Павел поступил на инженерный факультет Сельскохозяйственной академии имени К.А. Тимирязева. Окончив академию в 1932 году, Фитин до 1934 года работал заведующим редакцией Сельскохозяйственного государственного издательства. В 1934–1935 годах служил в Красной Армии. После демобилизации вновь работал до 1938 года в том же издательстве заместителем главного редактора, занимался выпуском книг по сельскому хозяйству и агротехнике.
Обрушившиеся на страну в конце 1930-х годов массовые репрессии затронули и кадры внешней разведки. Перед руководством страны остро встал вопрос о пополнении внешней разведки молодыми сотрудниками, имевшими высшее образование. В марте 1938 года Павел Фитин по партийному набору был направлен на учебу в Центральную школу НКВД. После окончания специальных ускоренных курсов в Школе особого назначения (ШОН) НКВД, готовившей кадры для внешней разведки, в октябре того же года он был назначен стажером в 5-й (разведывательный) отдел ГУГБ НКВД СССР. Уже через месяц Фитин становится оперативным уполномоченным отделения по разработке троцкистов и «правых» за рубежом. В связи с острой нехваткой разведывательных кадров, когда в отделениях 5-го отдела порой не было ни одного сотрудника, в декабре 1938 года начинающий чекист назначается заместителем начальника этого отдела. И вот в мае 1939 года последовало новое назначение: Павел Михайлович Фитин становится начальником внешней разведки.
Наследство ему досталось тяжелое. В 1938 году гитлеровская Германия при попустительстве Англии и Франции, являвшихся гарантами выполнения Версальских договоренностей, аннексировала Австрию, присоединила к своим владениям Судетскую область Чехословакии, а в марте 1939 года полностью оккупировала ее, растоптав Мюнхенские соглашения. В воздухе пахло пороховой гарью крупного европейского конфликта, западные державы явно желали натравить Гитлера на Советский Союз и за его счет удовлетворить территориальные претензии Германии. Москве необходимо было знать реальные замыслы Гитлера и его европейских партнеров, однако от загранаппаратов разведки информация на этот счет почти не поступала.
В мае 1938 года Политбюро ЦК ВКП(б) рассмотрело вопрос об улучшении работы внешней разведки органов государственной безопасности. Общий ее штат увеличился вдвое и составил 210 человек. В его структуре было создано тринадцать отделений, семь из которых строились по географическому принципу и занимались руководством зарубежными резидентурами. Учитывая острую нехватку кадров, была организована разведывательная школа НКВД - Школа особого назначения (ШОН). Во внешнюю разведку пришли ее первые выпускники - люди с высшим образованием, с опытом партийной и организационной работы, одним из которых был сам Фитин. Однако это не решало проблемы, поскольку опыта работы за рубежом они, как правило, не имели. Предстояло коренным образом реорганизовать деятельность внешней разведки в целом, учитывая исключительно сложную ситуацию, сложившуюся в Европе.
Новый начальник внешней разведки начал свою деятельность с восстановления боеспособности резидентур за границей, как «легальных», так и нелегальных. В течение 1939 года за кордон для восстановления связи с законсервированной агентурой были направлены опытные разведчики Василий Зарубин, Дмитрий Федичкин, Борис Рыбкин, Михаил Аллахвердов, Александр Коротков и многие другие.
В результате принятых мер удалось воссоздать 40 зарубежных резидентур, направить в них более 200 разведчиков, а также восстановить многие нелегальные резидентуры. Это сразу же сказалось на результатах работы внешней разведки.
В 1940 году в Берлин в «легальную» резидентуру была направлена опытная разведчица-нелегал Елизавета Зарубина (Вардо). 10 декабря она встретилась с женой видного нацистского дипломата «Августой», связь с которой ранее поддерживал разведчик-нелегал Федор Парпаров. С собой она привезла письмо от разведчика. Вначале «Августа» не поверила Елизавете, которая прекрасно говорила по-немецки, считая эту встречу «провокацией гестапо». Однако Вардо удалось убедить ее продолжить контакт с советской разведкой, и от «Августы» в Центр потек ручеек важной секретной информации.
В апреле 1941 года Вардо восстановила связь с другим ценным источником внешней разведки, женой крупного нацистского дипломата, завербованной органами госбезопасности во время его работы в германском посольстве в Москве. Эта женщина дала согласие на продолжение сотрудничества с советской разведкой в Берлине, и вскоре от нее была получена важная информация о близящемся гитлеровском нашествии на нашу страну.
В июле 1940 года в Берлин для восстановления связи с ценнейшими источниками резидентуры - сотрудником разведотдела «люфтваффе» обер-лейтенантом Харро Шульце-Бойзеном («Старшиной») и старшим правительственным советником имперского министерства экономики доктором Арвидом Харнаком («Корсиканцем») - прибыл молодой разведчик Александр Коротков. Срок его командировки был определен в один месяц, однако командировка затянулась на полгода.
Связь с «Корсиканцем» Коротков восстановил в сентябре 1940 года. Агент передал оперработнику ряд ценных разведывательных материалов, в том числе сведения о военных планах Германии против Советского Союза. Вскоре через него была установлена связь и со «Старшиной», а также другими членами подпольной антифашистской организации, получившей впоследствии название «Красная капелла». Герои-антифашисты работали до августа 1942 года, когда они были арестованы гестапо.
В сентябре же Коротков восстанавливает связь с еще одним ценнейшим источником берлинской резидентуры НКВД, начальником «советского» отдела гестапо Вилли Леманом («Брайтенбахом»), от которого накануне войны были получены важные документальные материалы. Среди них - доклад, подготовленный 10 июня 1941 года гестапо для Гиммлера и озаглавленный: «О советской подрывной деятельности». Из документа следовало, что гитлеровскому руководству ничего серьезного об оперативной деятельности резидентур НКВД и ГРУ в Германии не было известно.
Работа закордонных аппаратов разведки постепенно налаживалась, хотя в полную силу внешняя разведка органов государственной безопасности смогла заработать только с апреля 1941 года. В январе 1939 года разведка сообщила об англо-французских переговорах по выработке планов совместного выступления в случае войны с Германией и Италией. 15 марта, когда гитлеровские войска вошли в Прагу, в Центр поступило сообщение парижской резидентуры НКВД, согласно которому Англия намерена поощрять агрессию Гитлера на Восток.
В мае 1939 года Фитин докладывает Сталину обобщенную информацию разведки об утвержденном Гитлером плане «Вайс», который предусматривал оккупацию Германией Польши. Разведке стала известна и крайняя дата возможного нападения на Польшу - 1 сентября 1939 года, что означало начало новой мировой войны. Когда в Москву в августе 1939 года отправилась морем совместная англо-французская делегация для переговоров о совместных действиях по предотвращению гитлеровской агрессии, лондонская и парижская резидентуры НКВД сообщили в Центр содержание секретных инструкций, полученных этими делегациями. Одновременно от «Кэмбриджской пятерки» поступили сведения о том, что Германия и Англия ведут секретные переговоры по заключению договора о ненападении. До начала Второй мировой войны оставалось менее двух недель.
Война началась 1 сентября 1939 года с провокации, устроенной гитлеровцами у польского местечка Гляйвице. Группа преступников, специально выпущенных из германских тюрем и переодетых в польскую военную форму, захватила радиостанцию и обратилась по радио с призывом к началу войны с Германией. В ответ Гитлер отдал приказ атаковать Польшу. Сам факт провокации, приведшей к развязыванию Второй мировой войны, произвел глубокое впечатление на советское руководство и самого Сталина, который больше всего стал опасаться подобных провокаций со стороны гитлеровцев и с подозрением относился к донесениям разведки, предупреждавшей его о грядущем нападении Германии.
Однако развал внешней разведки в 1930-е годы был еще слишком ощутим. Несмотря на предпринятые Фитиным активные меры по восстановлению загранаппаратов, разведка не смогла предупредить Центр о нападении Германии на Францию 10 мая 1940 года и об одновременной оккупации ею стран Бенилюкса. Война стала национальной катастрофой для Франции, утратившей в результате германского «блицкрига» национальную независимость. Только в первые дни войны немцы взяли в плен 700 тысяч французских военнослужащих. 22 июня Франция капитулировала. В плену оказались еще 1 миллион 400 тысяч французских солдат и офицеров. Результаты разгрома крупнейшей в Европе армии произвели ошеломляющее впечатление на весь мир.
Внешняя разведка органов госбезопасности, руководимая молодым начальником Павлом Фитиным, смогла заработать в полную силу только тогда, когда Гитлер начал переброску своих войск к нашим границам. Месяц спустя после капитуляции Франции, 22 июля 1940 года, Гитлер подписал директиву о разработке плана нападения на Советский Союз, получившего название план «Барбаросса». К концу года подготовка плана войны против СССР была завершена, и 18 декабря 1940 года Гитлер подписал совершенно секретную директиву № 21. В ней говорилось, что германские вооруженные силы должны разгромить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии. Приготовления к реализации плана «Барбаросса» планировалось начать немедленно и завершить к 15 мая 1941 года. Решающее значение придавалось дезинформации противника и сохранению военных приготовлений Германии в тайне.
Следует признать, что ни одна разведка мира, включая советскую, не смогла получить план «Барбаросса». Однако советским разведчикам удалось до начала войны выяснить его основное содержание. Так, сразу же после разгрома Франции, 4 июля 1940 года разведка информировала Кремль о переброске первых германских дивизий на советскую границу. Всего с июля 1940 года по июнь 1941 года внешнеполитическая разведка направила в Политбюро ЦК ВКП(б) более 120 детальных сообщений. В них отслеживались не только военные приготовления Германии, но и содержались сведения о военно-хозяйственных приготовлениях к эксплуатации советских территорий, которые будут захвачены вермахтом.
Павел Фитин работал интенсивно, не покладая рук. Обжигающее дыхание войны становилось все ощутимей, из резидентур каждый день приходили тревожные сведения о ее неизбежности. Однако Лаврентий Берия, знавший о том, что Сталин войны не хочет и стремится ее предотвратить, грозился «стереть в лагерную пыль» всякого, кто говорит о ее неотвратимости.
Нелегко приходилось начальнику разведки: сообщения загранаппаратов становились все тревожнее, они свидетельствовали о том, что все приготовления Гитлера к нападению на СССР завершены, и война может начаться в любой день. Об этом, в частности, сообщали резидентуры внешней разведки в Берлине, Риме, Праге, Хельсинки, Шанхае. Опытный разведчик-нелегал Василий Зарубин, встретившийся в Шанхае с военным советником Чан Кайши Вальтером Стеннесом («Друг»), сообщил в Москву, что, по данным источника, гитлеровское нападение состоится в мае 1941 года. На очередной встрече «Друг», ссылаясь на высокопоставленного германского дипломата, сообщил Зарубину, что крайняя дата начала войны назначена Гитлером на 24 июня.
Знакомясь с шифровкой от Зарубина, Павел Фитин невольно вспомнил, что разведка уже называла восемь дат гитлеровского нашествия. В мае, о котором говорили многие донесения разведки, нападение не состоялось: Гитлер вторгся в Югославию, а также оккупировал остров Крит. И вот теперь поступают сведения о девятой дате. Что это: истина в последней инстанции или очередной блеф бесноватого фюрера? Ведь и свое нападение на Францию он под разными предлогами переносил тридцать восемь раз! Однако внутренний голос ему подсказывал, что на этот раз источники разведки не ошибаются.
12 апреля 1941 года Центр получил сообщение из Лондона от Кима Филби, работавшего в то время в британских спецслужбах. В нем говорилось, что «у советских границ развернуто 127 германских дивизий, в том числе в Польше - 58. Всего в германских вооруженных силах насчитывается 223 дивизии». Эта информация подтверждала сведения, добытые разведкой в Болгарии. Однако верны ли они? Только после войны станет известно, что на самом деле у Гитлера было на 50 дивизий больше.
К маю 1941 года информация резидентур стала настолько детальной, что руководству внешней разведки были известны места дислокации дивизий, расположение батальонов, отдельных казарм, штабов частей. В апреле - мае разведка доложила руководству страны последние сведения о приготовлениях Германии к нанесению удара. В документе разведка сообщала о завершении строительства рокадных дорог, об укреплении мостов, скрытной концентрации переправочных средств, выгрузке боеприпасов прямо на грунт, об ограничении передвижения гражданских лиц в приграничной зоне и о переоборудовании школ под госпиталя, введении частичного затемнения.
Наконец, 16 июня 1941 года из берлинской резидентуры НКГБ поступило срочное сообщение, полученное от «Старшины», следующего содержания:
«Все военные приготовления Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удара можно ожидать в любое время».
Эти сведения были немедленно доложены наркому госбезопасности Всеволоду Меркулову. По его указанию начальник разведки Павел Фитин отдал распоряжение начальнику германского отделения Павлу Журавлеву срочно готовить обобщенную информацию для Сталина. О реакции Сталина на данную информацию мы уже рассказывали выше.
После доклада в Кремле прошло несколько тревожных дней. На рассвете 22 июня Фитин, работавший и ночью, как требовал вождь, вышел из своего рабочего кабинета на Лубянке. После недавней встречи со Сталиным его неотвязно мучил один вопрос: неужели сообщение «Старшины» дезинформация? С этими тяжелыми мыслями он приехал домой и прилег, однако отдохнуть ему не удалось: зазвонил телефон. Было пять часов утра 22 июня 1941 года.
Товарищ генерал, вас срочно вызывает нарком.
Павлу Фитину была понятна причина столь срочного вызова к наркому: подтвердилась информация разведки. Сотрудников наркомата, прибывших по вызову Меркулова, пригласили в его кабинет. Нарком выглядел подавленным. Он сообщил, что на всем протяжении западной границы - от Балтийского до Черного моря - идут бои. Надо продумать план действий органов госбезопасности, учитывая сложившуюся обстановку. Обратившись к Фитину, он сказал:
А вам необходимо подготовить соответствующие указания закордонным резидентурам. Через полтора-два часа я вас вызову.
В резидентуры ушли телеграммы, подписанные начальником разведки, в которых уточнялись их задачи в связи с начавшейся войной. Главная задача - выявить реальные военно-политические планы нацистской Германии и ее союзников в отношении СССР. Однако в связи с быстрым продвижением германской армии в глубь территории СССР наладить работу внешней разведки за рубежом в соответствии с требованиями военного времени в полном объеме сразу не удалось.
Особенно в сложном положении оказалась резидентура внешней разведки в Берлине. В первый же день войны гестапо блокировало советское посольство в германской столице, запретив любые выходы персонала в город. Правда, заместителю резидента Короткову удалось встретиться с «Корсиканцем» и «Старшиной» и передать им радиостанцию и инструкции на период военных действий. Тем не менее в первые же дни войны связь с антифашистским подпольем в Германии была нарушена. До войны предполагалось, что свои шифрованные сообщения участники «Красной капеллы» будут передавать по радио в приемный пункт разведки, развернутый под Брестом. Однако в связи с оккупацией Бреста он был эвакуирован в глубокий тыл, и связь с подпольем в Германии была утрачена.
В связи с успешным продвижением вермахта на Восток ЦК ВКП(б) 18 июля 1941 года принимает специальное постановление «Об организации борьбы в тылу германских войск». Одновременно принимается решение об очередной реорганизации внешней разведки органов государственной безопасности. Наркомат госбезопасности был ликвидирован, а внешняя разведка вновь возвратилась в состав НКВД, которым руководил Берия.
Павел Фитин становится начальником Первого (разведывательного) управления НКВД. Основной задачей его управления определяется развертывание активной разведывательной работы за рубежом. Одновременно создается Четвертое (разведывательно-диверсионное) управление НКВД, главной задачей которого ставится ведение разведывательной и диверсионной работы в тылу германских войск. Начальником Четвертого управления назначается заместитель Фитина генерал Судоплатов.
С началом гитлеровского нашествия перед руководимой Фи-тиным внешней разведкой остро встал вопрос о том, вступит ли Япония в войну на стороне Германии. Эту проблему регулярно отслеживали резидентуры разведки в Японии, Китае и в других странах. Уже в первые месяцы войны ими были получены достоверные сведения, говорившие о том, что Япония займет выжидательную позицию и в ближайшее время нападать на СССР не собирается. Эта информация политической разведки, подкрепленная данными военной разведки и из других источников, позволила Сталину в период битвы за Москву снять с Дальнего Востока и перебросить на Западный фронт сибирские дивизии, которые решили исход этого сражения и отстояли советскую столицу. Однако вопрос о возможном вступлении Японии в войну против СССР не снимался с повестки дня разведки до 1943 года, когда битва за Сталинград закончилась поражением гитлеровской армии.
Уже первые месяцы германской агрессии показали, что Гитлер ведет против СССР войну на истребление и преследует цель уничтожить советское государство. Однако постепенно война стала приобретать затяжной характер, что требовало напряжения всех сил, включая силы внешней разведки. Ее «легальные» резидентуры, работавшие на территории Германии и ряда оккупированных Гитлером европейских стран, с началом войны прекратили свое существование. А развертывание работы нелегальных резидентур, создававшихся на период войны, сталкивалось с определенными трудностями. В конце августа 1942 года гестапо арестовало членов подпольных групп «Старшины» и «Корсиканца». Всего в Германии по делу «Красной капеллы» было арестовано свыше 200 человек, а с учетом оккупированных ею стран - 600 человек, большинство из которых было казнено. В том же году был казнен ценный агент внешней разведки в Германии «Брайтенбах».
Несмотря на непродолжительный срок работы в военный период, руководимым «Корсиканцем» и «Старшиной» группам удалось передать в Москву ряд ценных сведений.
От них, в частности, была получена упреждающая информация о том, что в 1942 году Гитлер нанесет главный удар на Кавказ, отказавшись от наступления на Москву. Сталин, однако, эту информацию разведки проигнорировал, что привело к прорыву группы армий Паулюса летом 1942 года к Сталинграду.
С утерей разведывательных возможностей непосредственно в Германии Павел Фитин сделал ставку на активизацию работы «легальных» резидентур в таких странах, как Англия, США, Болгария, Турция, Китай, Иран, Афганистан, Швеция, Япония и ряд других. Наиболее значительных результатов внешняя разведка под руководством Фитина добилась в Англии, где активно действовала знаменитая «Кэмбриджская пятерка» в составе Кима Филби, Джона Кернкросса, Энтони Бланта, Дональда Маклина и Гая Бёрджеса. Благодаря им внешняя разведка нашей страны в течение всего периода войны имела доступ к секретным документам кабинета министров и военного ведомства Великобритании, к переписке премьер-министра Черчилля с президентом США Рузвельтом и другими главами государств, а также министра иностранных дел Идена с послами Англии за рубежом.
Особое место принадлежит резидентурам внешней разведки в Англии и США в получении секретов атомного оружия. Первая информация о том, что в Великобритании ведутся работы по созданию «супероружия», поступила от агента лондонской резидентуры Кернкросса. Нарком Берия поначалу отрицательно отнесся к этой информации, расценив ее как попытку правящих кругов Великобритании отвлечь силы и средства Советского Союза на второстепенные цели. Однако благодаря настойчивости Фитина в июле 1943 года ГКО СССР принял специальное постановление о начале работ над атомным оружием в нашей стране и определил задачи внешней разведки по данному вопросу.
В связи с наметившимся переломом в ходе войны в апреле 1943 года происходит новая реорганизация органов госбезопасности: вновь воссоздается наркомат государственной безопасности СССР.
Павел Фитин становится начальником его Первого управления и упорно доказывает необходимость работы по атомному проекту. Настойчивость начальника внешней разведки неожиданно находит поддержку у Сталина. Руководителем советского атомного проекта назначается молодой ученый Курчатов, а куратором этой тематики - Берия. Разведка органов госбезопасности, руководимая Фитиным, успешно справилась с поставленными перед ней задачами. Недаром работа по «атомному проекту» относится к одному из самых важных достижений советской внешней разведки за всю историю ее существования.
В 1944–1945 годах оперработник нью-йоркской резидентуры Феклисов, работавший с эмигрировавшим перед войной в Лондон германским ученым Клаусом Фуксом, который трудился в США над созданием атомной бомбы в составе группы английских ученых, получил от него все необходимые расчеты и чертежи. В послевоенный период от Клауса Фукса поступили материалы о работе в США над созданием водородного оружия. Сведения, полученные от источника, позволили СССР не только сэкономить значительные средства и выиграть время, но и опередить США в создании водородной бомбы.
Помимо атомной проблемы разведка в годы войны решала массу других важных задач.
Так, 27 ноября 1941 года в США, в адрес резидента Зарубина ушла телеграмма за подписью начальника внешней разведки, в которой уточнялись задачи резидентуры. В качестве приоритетной ставилась задача изыскать возможности для получения политической, экономической и военной информации по Германии и ее союзникам. Особое внимание обращалось также на своевременное выявление планов и намерений США в отношении СССР, а также стран «оси». Накануне отъезда в США Зарубин был принят Сталиным, который поставил перед ним задачу следить за тем, чтобы правящие круги США не сговорились с гитлеровской Германией за спиной СССР и не закончили войну сепаратным миром.
В августе 1941 года посол Великобритании в Москве Криппс передал предложение своего правительства о налаживании сотрудничества разведслужб двух стран в работе против гитлеровской Германии. Вскоре в Москву прибыл представитель британской разведки генерал Джордж Хилл, который ранее работал в нашей стране и даже был участником «заговора послов» против Советской Республики. В Лондон в сентябре того же года для поддержания контактов был направлен опытный советский разведчик Иван Чичаев. Наиболее успешным сотрудничество разведслужб двух стран было в Иране и Афганистане, в чем, несомненно, была заслуга самого Дж. Хилла, питавшего определенные симпатии к нашей стране.
Так, совместными усилиями разведслужб СССР и Великобритании в период Тегеранской конференции «Большой тройки», проходившей в иранской столице 30 ноября - 1 декабря 1943 года, было предотвращено покушение на глав государств антигитлеровской коалиции и разгромлена разведывательная сеть германских спецслужб. В Афганистане спецслужбами двух стран была ликвидирована агентурная сеть разведок стран «оси», получившая название «Мародеры». К середине 1943 года советская разведка в Афганистане уже полностью контролировала всю работу германской резидентуры в этой стране, в Индии, а также в советских приграничных районах.
Начальник внешней разведки Фитин предложил наркому госбезопасности Меркулову попытаться завербовать резидента германской разведки в Афганистане Расмуса, используя бесспорные материалы о провале его сети. В декабре 1943 года в Кабул для проведения вербовочной беседы с Расмусом вылетел Коротков. Он встретился с германским резидентом и в беседе с ним предъявил добытые советской разведкой шифры и коды, которые позволили расшифровать всю его переписку с Берлином и арестовать немецкую агентуру. Немцу были предъявлены документы на деньги, которые перевербованная агентура передала советской стороне и которые поступили в фонд обороны. Коротков предложил Расмусу сотрудничать с советской разведкой. Немец обещал подумать над предложением разведчика и дать ответ через день. Однако на назначенную встречу он не вышел и через несколько дней тайно покинул Кабул. Выяснилось, что он доложил в Берлин о вербовочном подходе к нему и был отозван из страны.
После разгрома гитлеровских войск под Сталинградом перед разведкой встал вопрос о дальнейших стратегических планах Гитлера на Восточном фронте. 25 апреля 1943 года англичане, еще до войны получившие немецкую шифровальную машину «Энигма» и читавшие переписку гитлеровского Генштаба, перехватили и расшифровали телеграмму южной группы войск в адрес Гитлера. В ней сообщалось, что летом немецкие войска намерены предпринять наступление в районе Курска. Содержание расшифрованной телеграммы было передано Дж. Кернкроссом его куратору из лондонской резидентуры и незамедлительно направлено в Центр. Фитин доложил это сообщение Верховному Главнокомандующему. На сей раз Сталин поверил сообщению внешней разведки, советским командованием были предприняты необходимые меры, что сыграло решающую роль в разгроме гитлеровских войск на Курской дуге и переходе стратегической инициативы в руки Советской Армии.
После того как в Великой Отечественной войне произошел коренной перелом в пользу Советского Союза, важное место в работе внешней разведки за рубежом стали занимать вопросы, связанные со сроками открытия второго фронта и сепаратными переговорами, которые Англия и США пытались вести с нацистской Германией за спиной СССР. Еще ранее Сталин в письмах к Черчиллю ставил вопрос о втором фронте, однако Англия под разными предлогами уклонялась от выполнения своих обязательств. Внешняя разведка регулярно информировала Центр о всех нюансах политики кабинета Черчилля по этому вопросу. Из добытых ею документальных материалов следовало, что именно британский премьер под разными предлогами уклоняется от выполнения принятых на себя обязательств, рассчитывая, что затяжная война между Германией и СССР истощит эти страны, а это будет выгодно Англии.
Известно, что вопрос об открытии второго фронта был окончательно решен на Тегеранской конференции, когда стало ясно, что Советский Союз сможет в одиночку разгромить гитлеровскую Германию. Стремясь не допустить подобного развития событий, США и Англия открыли второй фронт в Европе только 6 июля 1944 года. Причем первоначально Черчилль настаивал на высадке союзных войск на Балканах, чтобы не допустить освобождения Советской Армией оккупированных Гитлером европейских стран и усиления влияния СССР в Европе.
Руководимая Фитиным внешняя разведка внимательно следила за сепаратными переговорами наших союзников по антигитлеровской коалиции. В мае 1942 года резидентура внешней разведки в Стокгольме сообщила в Центр, что сотрудник германского посольства тайно вылетел в Лондон для ведения переговоров с британской стороной об условиях выхода Германии из войны. В сообщении отмечалось, что за спиной кругов, оппозиционных гитлеровскому режиму, стоят предвоенный канцлер Германии фон Паппен и ряд высокопоставленных военных и политических деятелей страны. Фитин доложил Сталину эту информацию, а также данные лондонской резидентуры о том, что на сей раз Англия отклонила предложения немцев и интернировала гитлеровского дипломата. В дальнейшем резидентуры разведки регулярно информировали Центр о попытках германской стороны установить контакты с англичанами в Анкаре, Берне и Ватикане. Сепаратные контакты англичан с немцами также имели место в 1943 году в Мадриде и Лиссабоне.
В феврале 1943 года в Швейцарию прибыл видный представитель германской аристократии князь Гогенлоэ, который установил контакт с региональным руководителем Управления стратегических служб (разведки) США в Европе Алленом Даллесом. В 1944 году с американским разведчиком в Берне встречался отставной нацистский генерал фон Браухич. В ходе переговоров обсуждались вопросы отстранения Гитлера от власти и создания в Германии военного правительства, которое будет поддержано со стороны Англии и США. Подобные контакты имели место и в 1945 году.
Как мы видим, в годы военного лихолетья Павел Фитин регулярно докладывал советскому правительству информацию внешней разведки о сепаратных переговорах между представителями Германии и нашими западными союзниками. 7 апреля 1945 года, когда советские войска приближались к Берлину, Сталин направил личное послание президенту США Рузвельту, в котором подчеркнул недопустимость сепаратных переговоров с Германией накануне ее поражения. Он настоятельно потребовал участия советской стороны во всех ведущихся переговорах об условиях капитуляции Германии. По указанию Рузвельта Даллес прервал переговоры с немцами, и Германии не удалось внести раскол в антигитлеровскую коалицию.
Пределом мечтаний любой разведки мира назвал видный американский разведчик Аллен Даллес, в послевоенные годы возглавивший ЦРУ США, информацию, добывавшуюся советской разведкой в годы войны. В этом, несомненно, была заслуга и ее руководителя генерал-лейтенанта Фитина.
В канун подготовки Ялтинской конференции разведка получила копию шифртелеграммы, которую Черчилль направил Рузвельту и в которой обсуждался вопрос о том, как лучше обыграть Сталина на встрече в Крыму. Фитин проинформировал советское правительство об этой телеграмме, а также о том, что Англия и США намерены поддержать на конференции польское правительство в эмиграции. 23 и 28 января 1945 года начальник разведки доложил Сталину основные документы правительств США и Англии, подготовленные к Крымской конференции. В них рассматривались вопросы послевоенного устройства в Европе, в том числе предложения о расчленении Германии, перемещении германского населения с захваченных ею территорий, обращения с главными военными преступниками.
Полученные разведкой документы позволили советскому правительству добиться от США и Англии принятия в Ялте решений, учитывающих реальные интересы СССР по всем основным вопросам послевоенного устройства в Европе, и отстоять интересы Польши и других стран Восточной Европы. В июне 1945 года, когда нацистская Германия была повержена советскими войсками и безоговорочно капитулировала, внешняя разведка направила Сталину доклад начальников штабов Великобритании премьер-министру Черчиллю, озаглавленный «Безопасность Британской империи». В этом документе Советский Союз из-за его поддержки национально-освободительных движений в странах «третьего мира» объявлялся «главным противником Великобритании и всего западного мира». Авторы документа рекомендовали британскому правительству осуществить серию внешнеполитических и военных мероприятий, чтобы не допустить восстановления разрушенной экономики СССР.
Вторая мировая война закончилась в августе 1945 года разгромом милитаристской Японии. Разгром вооруженной до зубов миллионной Квантунской армии, оккупировавшей Маньчжурию, способствовал победе народной революции в Китае. В эти годы П.М. Фитин постоянно информировал Кремль о планах Запада по оказанию противодействия китайской революции, попытках Великобритании и Франции сохранить колониальные порядки в Китае и Юго-Восточной Азии, Индии, Пакистане, к востоку от Суэца. Информация советской разведки, докладываемая генерал-лейтенантом Фитиным политическому руководству страны, положительно оценивалась Сталиным и оказывала влияние на принимаемые им решения в этой области.
После войны забот у Фитина не убавилось. Наши вчерашние союзники, овладевшие секретом атомного оружия, разрабатывали планы нападения на СССР. Внешняя разведка регулярно информировала советское правительство о всех нюансах политики Запада в отношении нашей страны. От былого недоверия Сталина к донесениям разведки не осталось и следа. Упрочился авторитет и самого начальника разведки, чья предвоенная информация о нападении Гитлера на Советский Союз подтвердилась вопреки прогнозам Берии.
Однако после войны Берия полностью рассчитался со строптивым начальником разведки. В конце июня 1946 года по его личному распоряжению генерал-лейтенант Фитин был освобожден от занимаемой должности, на которой столь блестяще зарекомендовал себя в военные годы. До декабря он находился в распоряжении управления кадров без какого-либо назначения.
В декабре 1946 года П.М. Фитина направляют заместителем Уполномоченного МТБ в Германию, где он работает до 1947 года. В дальнейшем Берия вновь понижает его в должности: Фитин назначается на пост заместителя начальника управления госбезопасности по Свердловской области. Затем его переводят в Алма-Ату на должность руководителя МТБ союзной республики, а вскоре вновь возвращают в Свердловск уже в качестве начальника областного управления МГБ.
Лаврентий Берия, однако, не решился на прямую физическую расправу над Фитиным, зная о том, что Сталин прислушивался к его мнению в годы войны и ценил вклад руководимой им разведки в обеспечение общей победы над врагом.
В июле 1953 года П.М. Фитин был освобожден от занимаемой должности, а в ноябре того же года уволен из органов госбезопасности. При этом следует отметить, что 46-летний генерал-лейтенант был лишен военной пенсии, поскольку не имел соответствующей выслуги лет. До 1959 года он занимал ответственные должности в Министерстве госконтроля СССР, а затем возглавил фотокомбинат Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами, где и проработал до конца своих дней.
24 декабря 1971 года выдающийся организатор деятельности советской внешней разведки в годы Великой Отечественной войны Павел Михайлович Фитин скончался.
За заслуги в деле обеспечения государственной безопасности нашей страны генерал-лейтенант Фитин был награжден двумя орденами Красного Знамени, орденами Красной Звезды и Красного Знамени Тувы, многими медалями, а также нагрудным знаком «Заслуженный работник НКВД». Его труд был также отмечен высокими наградами ряда зарубежных государств.
Из книги Я дрался на Т-34 автора Драбкин Артем ВладимировичФАДИН АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ А что ты думал?! Если в гвардейском корпусе, так сразу гвардеец?! Нет! Родился я в деревне Князевка Арзамасского района Нижегородской области 10 октября 1924 года. В воскресенье, 22 июня 1941 г., я проснулся поздно, где-то часов в десять утра. Умывшись и
Из книги Танкисты [«Мы погибали, сгорали…»] автора Драбкин Артем ВладимировичАронас Александр Михайлович В начале сентября 1944 года в Литве мы наводили переправу через реку для танковой бригады. Рядом с нами остановились танкисты, у них в экипаже заряжающего не было, начали почему-то именно мне предлагать, мол, сапер, пошли к нам в экипаж, паек
Из книги Явка до востребования автора Окулов Василий Николаевич Из книги Смерш vs Абвер. Секретные операции и легендарные разведчики автора Жмакин МаксимГлава 6. Павел Судоплатов В 1907 г. в украинском городе Мелитополе родился мальчик по имени Павел. С началом Первой мировой войны он стал ходить в школу, однако проучился совсем немного. В 1917 г. скончался его отец, а в 1918 г. в Красную армию ушел старший брат. Буквально на
Из книги Суворов и Кутузов [сборник] автора Раковский Леонтий ИосифовичГлава шестая «Бедный Павел!»
Из книги Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг. автора Карпов Владимир НиколаевичГлава шестая. ПАВЕЛ ИГНАТЬЕВ В ПАРИЖЕ Прибыв в Париж в качестве представителя разведслужбы Юго-Западного фронта, Павел Игнатьев на первых порах столкнулся с немалыми трудностями в работе. Ознакомившись с обстановкой, П. Игнатьев решил создать зарубежную агентурную сеть,
Из книги Начальник внешней разведки. Спецоперации генерала Сахаровского автора Прокофьев Валерий Иванович Из книги 23 главных разведчика России автора Млечин Леонид Михайлович Из книги Я дрался на Т-34 [Обе книги одним томом] автора Драбкин Артем ВладимировичФадин Александр Михайлович А что ты думал?! Если в гвардейском корпусе, так сразу гвардеец?! Нет! Родился я в деревне Князевка Арзамасского района Нижегородской области 10 октября 1924 года.В воскресенье, 22 июня 1941 г., я проснулся поздно, где-то часов в десять утра. Умывшись и
Из книги Мы дрались на истребителях [Два бестселлера одним томом] автора Драбкин Артем ВладимировичСинайский Виктор Михайлович Родился я в Воронеже, в семье врача. В 1938 году окончил школу и поехал в Москву поступать в МВТУ им. Баумана. Поступил и проучился в нем до осени 1939-го, пока не был издан новый закон об отсрочке, по которому студентов призвали в армию.Вместе со
Из книги Я дрался на штурмовике [Обе книги одним томом] автора Драбкин Артем ВладимировичХухриков Юрий Михайлович Я коренной москвич в четвертом или даже пятом поколении. Мои предки были дорогомиловскими ямщиками, а прадед, Степан Хухриков, даже был их старшиной. Родился я в 1924 году в семье военного, участника пяти войн, бывшего офицера сначала Царской, а
Из книги Начальники советской внешней разведки автора Антонов Владимир СергеевичБатиевский Алексей Михайлович Родился я на Украине, в Городище, между Киевом и Полтавой.Когда я увидел первый самолет? Мы идем по Подолу летом босыми ногами. Как в Киеве Подол, в Полтаве Подол, так и в Городище тоже Подол. Отец несет младшего брата на плечах, мать идет
Из книги автораГлава 3. ШПИГЕЛЬГЛАЗ СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ После внезапной смерти Абрама Ароновича Слуцкого временно исполняющим обязанности начальника 7-го отдела Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР (внешней разведки) был назначен майор государственной
Из книги автораГлава 5. СУДОПЛАТОВ ПАВЕЛ АНАТОЛЬЕВИЧ После освобождения Залмана Исаевича Пассова от обязанностей начальника советской внешней разведки и ареста, временно исполняющим обязанности руководителя 5-го отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР был
Из книги автораГлава 6. КОРОТКОВ АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ После освобождения В.С. Рясного от должности временно исполняющим обязанности начальника советской внешней разведки был назначен опытный и авторитетный сотрудник полковник А.М. Коротков. Однако официальным руководителем разведки
Из книги автораГлава 8. САХАРОВСКИЙ АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ Александр Михайлович Сахаровский - незаурядный человек и выдающийся чекист, проработавший на посту начальника советской внешней разведки с середины 1950-х годов более 15 лет. Ему пришлось руководить разведывательной службой
Довоенный период
Родился в крестьянской семье. После окончания средней школы работал в сельхозкоммуне, возглавлял комсомольскую ячейку. Член ВКП(б) с 1927 года.
В 1932 году окончил инженерный факультет Сельскохозяйственной академии им. Тимирязева. В 1932-1934 годах работал в издательстве «Сельхозгиз» заведующим редакции. В 1934-1935 годах служил в Красной Армии, затем вновь вернулся в издательство, став заместителем главного редактора.
В начале 1938 года в разгар массовых репрессий из-за отсутствия квалифицированных кадров было решено провести «партнабор» в органы НКВД. Фитин был направлен на учёбу на специальные ускоренные курсы Школы особого назначения в числе других гражданских специалистов.
В ноябре 1938 года стал стажёром в 5-м отделе ГУГБ НКВД СССР (внешняя разведка) и уже в конце того же года был назначен заместителем начальника отдела, а в 1939 году возглавил всю внешнюю разведку органов госбезопасности и проработал в должности до 1946 года.
Во главе разведки в годы войны
Выдающиеся организационные способности П. М. Фитина проявились в годы Великой Отечественной войны. Возглавляя внешнюю разведку, он приложил огромные усилия, чтобы обеспечить руководство страны информацией о замыслах немецкого командования, сведениями о возможности открытия «второго фронта».
Разведкой был получен план германского наступления на Курской дуге, получались сведения о сепаратных переговорах американцев с нацистами в Швейцарии, велись «радиоигры», оказывалась помощь партизанскому движению.
Неоценимый вклад внесла руководимая Фитиным служба в создание в СССР ядерного оружия.
Послевоенный период
Считается, что плохо относившийся к Фитину ещё с довоенных времен Лаврентий Берия добился в июне 1946 года его освобождения от занимаемой должности и направления в советскую оккупационную зону в Германии заместителем уполномоченного МГБ.
В 1947 году П. М. Фитина назначили на должность заместителя начальника управления госбезопасности по Свердловской области, в 1951 году перевели в Казахстан министром внутренних дел.
В 1953 году, после ареста Л. П. Берия, П. М. Фитина уволили из органов безопасности по служебному несоответствию без пенсии, так как он не имел необходимой выслуги лет.
В последние годы жизни П. М. Фитин работал директором фотокомбината Союза советских обществ дружбы.
В 2008 году в родном селе П. М. Фитина Ожогино (ныне Шатровского района Курганской области) в память о нём установлена мемориальная доска.
Специалисты считают, что при П. М. Фитине советская разведка достигла самых выдающихся результатов.
Награды
- Два ордена Красного Знамени
- Орден Красной Звезды
- Орден Красного Знамени Тувы
- Медали
- Нагрудный знак «Заслуженный работник НКВД»
